Комбат.

В школу пришло письмо. Житель украинского города ветеран войны А.И. Кульченко спрашивал, в курсе ли слобожане, что человек, изображенный на легендарном фото военных лет, их земляк. Это известие заинтересовало педагогов, и они вступили в переписку с украинскими патриотами. Получив немало документов и публикаций, слобожане провели собственное исследование. Сегодня в несколько сокращенном варианте мы представляем его на суд наших читателей.

62 года назад на страницах фронтовых газет был напечатан легендарный снимок фотокорреспондента Макса Альперта, который облетел весь мир. Фотография стала заставкой ко многим газетным и журнальным публикациям, книгам и кинофильмам о второй мировой войне. Затвор фронтовой "лейки" сработал как раз в тот момент, когда рядом во весь рост поднялся офицер, призывая бойцов идти в атаку. Но вот назвать имя героя тогда никто не мог. Не знал его и фотокорреспондент, поэтому подписал фото одним словом - "Комбат".

В военные и послевоенные годы многие узнавали в "Комбате" своего мужа, отца, дедушку.

Одиннадцатиметровый монумент, сделанный из бронзы и гранита, стоит на возвышении Бахмутского шляха, на одной из тех высот, которая полита кровью освободителей Донбасса на Украине. Автор памятника - народный художник Украины Иван Чумак - почти десять лет работал над проектом. В основе замысла - фотоснимок "Комбат".

Кто же он - символ Великой Отечественной?

Оказалось, что это - слобожанин Павел Федорович Петров.

Родился в деревне Мелеть Малмыжского района, Кировской области.

Любовь к труду и учению в крестьянской семье Петровых воспитывали с раннего детства. Когда мальчику было пять лет, дед Петр посадил его верхом на лошадь и сказал "Правь борозду!". Это был первый трудовой урок. В 10 лет ему дали в руки серп и научили убирать рожь. Подростком Павел знал и умел справляться со всеми работами по хозяйству. В своей семье он освоил трудовую школу крестьянина.

Еще будучи школьником, Павел проявлял большие способности к учебе и подавал большие надежды, принимал участие во всех мероприятиях, в школьной художественной самодеятельности. Его даже приглашали на учебу в театральное музыкальное училище, но отец был против этого, и Павел не посмел ему перечить. Он поступил в лесной техникум, который успешно окончил.

Перед призывом на действительную военную службу в Советскую армию Павел Петров работал лесником (участковым лесоводом) в Юкамском районе Удмуртской АССР.

6 сентября 1935 года Павла вызвали в Юкамский межрайонный военкомат. Призывников военным эшелоном направили на Дальний Восток, в Дальневосточную особую Краснознаменную армию под командованием маршала Советского Союза Василия Константиновича Блюхера.

Военный эшелон товарных вагонов прибыл в Улан-Уде, в Забайкальский военный округ. Оттуда на автомобилях новобранцы отправились на советско-монгольскую границу, в бывший российский таможенный городок Кяхту. Там находился крупный советский военный гарнизон: саперные, стрелковые части, большой погранотряд, который охранял значительную часть советско-монгольской границы. В этом гарнизоне располагалась танковая школа, куда и прибыли 120 призывников из Юкамска. В этой школе обучали вождению танков БТ-5 и БТ-7. Её выпускники получали звание механика - водителя танка.

Демобилизовался Павел Федорович в должности заместителя командира роты в 1938 году.

Он поехал поступать в Москву в институт, но опоздал на экзамены. Решив поступать в следующем году, он вернулся на родину и записался на годичные курсы учителей истории, закончил их и поступил в Кировский педагогический институт имени В.И. Ленина на историко-филологический факультет. В это время Павел Федорович писал много статей по истории края в газету "Кировская правда". Учителей не хватало, и облоно направило молодого историка (после 2-го курса), в город Слободской, в общеобразовательную школу №6. Там он два года преподавал историю русского государства, а по вечерам вел занятия на курсах бухгалтеров и медсестер.

Сообщение о начале Великой Отечественной войны Павел Петров встретил в г.Слободском. Ему шел 28-й год. Петров полагал, что военкомат отправит его на фронт в танковые части. Но вызова из военкомата все не было. Только в конце июня его вызвали в Слободской горком партии. На вопрос, как он относится к решению бюро горкома направить его на работу в особый отдел Красной Армии, ответил: "Когда Родина в опасности, я готов принять участие в любом деле по ее защите".

Предложение служить в особых отделах Красной Армии тогда получали лучшие представители интеллигенции города: учителя, директора учебных заведений.

Трехмесячное обучение в Свердловске происходило в особо секретных условиях, при закрытых дверях и окнах. Внутри и снаружи была усиленная охрана. По окончанию учебы слушателей направляли в воинские части. Петров получил назначение в г.Челябинск, в 13-й учебный танковый полк, где готовили танкистов на фронт. Пробыв несколько месяцев в учебном полку, он по вызову отбыл в Уральский военный округ (г.Свердловск).

В Уральском военном округе Петров получил предложение выехать оперативным уполномоченным в Сухой Лог (80 км от Свердловска), в 93-ю стрелковую мотомеханизированную бригаду, сформированную из моряков-дальневосточников, спешно переброшенных поближе к линии фронта. И уже оттуда отправился в Сталинград.

Перед отправкой на Сталинградский фронт моряки сменили бушлаты на пехотные шинели и эшелоном направились в самое пекло войны. Старшего лейтенанта Павла Петрова, оперуполномоченного особого отдела, еще на Урале предупредили: "С вашей бригадой в Сталинград едет один известный московский фотокорреспондент".

Бригаду сразу бросили на самый уязвимый участок обороны - южную окраину Сталинграда. Здесь не прекращались безуспешные бои за высоту 92-05, в районе Лапшин-сада, неподалеку от железнодорожной линии, идущей на Бикетовку. С этой высоты просматривался и простреливался практически весь город, особенно страдал от огня противника Сталинградский тракторный завод. Поэтому фашисты всеми средствами пытались здесь укрепиться. Помимо нескольких линий траншей, железобетонных дотов, множества фортификационных сооружений, они использовали подбитый советский тяжелый танк "Клим Ворошилов", в котором надежно укрылись немецкие снайперы. Все подступы к высоте пересекал шквал огня, и склоны были усеяны телами погибших красноармейцев.

Тем не менее командование фронта поставило перед необстрелянной в боях 93-й бригадой боевую задачу: овладеть неприступной высотой и отбросить окопавшихся там немцев. Решено было взять высоту прямым штурмом. "Любой ценой выполнить задачу!" - получили приказ бойцы, вместе с которым в бой пошел и старший лейтенант Павел Петров.

26 октября 1942 г. Вспоминает Павел Федорович Петров:

"Бойцы со всех сторон окружили высоту, однако ночью немцы сумели отбросить наших солдат, от прямого огня пришлось укрыться за линией железной дороги. Комбат был тяжело ранен, его вынесли с поля боя, а затем санитарной авиацией отправили в московский госпиталь. Большинство ротных офицеров тоже были ранены или погибли. Из штаба бригады срочно прислали нового командира, капитана Голубева. И вновь бойцы поднялись на штурм высоты. В 700-800 метрах от вражеских укреплений немецкие снайперы, стрелявшие разрывными пулями, смертельно ранили капитана Голубева. Я видел, как он мучился с разорванным животом. Но и его, умирающего, вынесли с поля боя.

Ситуация становилась критической, но приказ взять высоту во что бы то ни стало надо было выполнять. Оставшиеся в живых бойцы, залегшие за железнодорожной насыпью, обратились ко мне: "Товарищ политрук! Если вы поднимитесь в атаку, мы пойдем за вами!" По нашей просьбе для подкрепления штаб выслал три легких танка. Вот тогда я поднялся с пистолетом в руке и повел за собой батальон. Мельком увидел бегущего военного с фотоаппаратом, но тогда подумал, что это наш ротный фотограф. Когда до вражеских дотов осталось 70-100 метров, атака опять захлебнулась - немцы начали бить прямой наводкой из противотанковых орудий. Тогда я во второй раз поднялся, держа пистолет в руке, и скомандовал: "За мной!" Видимо, в этот момент корреспондент Альпет и нажал на спусковую кнопку "Лейки". Бежали мы прямо на дот, и метрах в 20-25 от огневых точек фашистов меня ранило в ногу. Ползу и кричу: "Окружай высоту!". Но солдаты уже и без моей команды окончательно выбили немцев с высоты 92-05".

Когда бойцы 2-го батальона уже занимали высоту, к ним присоединилась рота автоматчиков 1-го батальона, которую на штурм послало командование бригады. Высота уже очищалась от фашистов. Подоспевшие медсестры и военврач бригады осмотрели Петрова, оказали ему необходимую помощь, организовали его доставку к берегу Волги.

В глухую полночь маленький пароходик начал переправлять раненых воинов на противоположный берег реки, принимая на борт по 100-120 человек. В 40 километрах от Сталинграда, на другом берегу реки, в городе Ленинске принимали бойцов в госпитале, оказывали им медицинскую помощь и направляли в глубокий тыл.

Потом, уже за Волгой, в Ленинске, политрука отыскал старший офицер штаба и сообщил, что командование 93-й бригады представляет старшего лейтенанта Петрова к высокой правительственной награде - ордену Боевого Красного Знамени. Но наградной лист так и не ушел в Москву. Непосредственный начальник Петрова - начальник особого отдела бригады - не стал подписывать ходатайство: "Я его в бой не посылал".

После госпиталя в Челябинске, где Петров находился на излечении, ему предложили остаться служить в воинских частях Свердловской области. Но он рвался на фронт. Пришлось ехать в Москву.

В Москве, в управлении КГБ СССР удовлетворили просьбу Павла Федоровича Петрова - направить на фронт. Он получает направление на Юго-Западный (3-й Украинский) фронт. В штабе фронта его в числе других контрразведчиков (всего 10 человек) направляют в 57-ю армию. Здесь чекисты получили назначения в дивизии этой армии. Петрова оставили служить в штабе. В составе этой армии он с боями прошел до Трансильванских Альп через Бесарабию и Румынию к подступам Будапешта. Здесь, в Венгрии, он был назначен оперуполномоченным в 45-ю Днепродзержинскую гвардейскую бригаду крупнокалиберной дальнобойной артиллерии.

31 октября 1944 года в 70-ти километрах от Будапешта авангардная разведгруппа 45-й артбригады выехала на грузовой автомашине с задачей отыскать подходящую местность для дислокации артбригады. В состав разведгруппы входили: адъютант комбрига, лейтенант Соколов, оперуполномоченный бригады, старший лейтенант Петров и пять бойцов из роты охраны.

У дороги, ведущей к Будапешту, разведгруппа обнаружила скрытую в лесу немецкую воинскую часть. Она могла представлять опасность для движущейся по дороге 45-й артбригады.

Завязался неравный бой... Оценив обстановку и возможные последствия, старший лейтенант Петров послал бойца Петра Донца встретить движущуюся колонну бригады и предупредить о сложившейся ситуации. Солдат выполнил поставленную задачу: его донесение пошло в штаб фронта.

45-я артбригада рассредоточилась и, заняв боевую позицию, открыла огонь. Немцы в панике стали разбегаться. Уничтожение немецкой части довершили подошедшие подразделения Юго-Западного фронта.

В неравном бою возле леса, у дороги на Будапешт, старший лейтенант Петров сделал все возможное. Из личного семизарядного пистолета "Наган" он, укрываясь за автомашиной, вел прицельный огонь по врагу, уничтожив шесть фашистов. Израсходовав боевой заряд своего оружия, Петров, скрываясь от огня противника, направился в сторону от дороги, туда, где находилась ферма. Пулеметной очередью он был ранен в обе ноги ниже колен. Превозмогая боль, старший лейтенант дополз до хлева, в котором были коровы. Среди животных Петров скрылся от немцев, но они вскоре его обнаружили и, уложив на приспособленную площадку трехколесного мотоцикла, доставили к санитарной машине (им был нужен "язык"). Далее события развивались стремительно. Начавшаяся артподготовка заставила немцев отступать. Обслуга санитарной машины ее бросила. Петров остался лежать на носилках, а в углу сидел перепуганный немецкий солдат - его "охрана". В этом "плену" Петров находился около часа. Услышав русскую речь, он стал звать на помощь. Уже в сумерках советские солдаты старшего лейтенанта вместе с другими ранеными воинами доставили в домик при ферме, подальше от боевых действий.

Хлебосольная хозяйка-венгерка накормила советских бойцов. Обнаружив среди них легко раненного в руку старшину, Петров послал его искать своих. Рядом с домом старшина встретил советскую автомашину с артснабжением. Ночью прибыли три машины и доставили раненных в венгерский город Сегедь, где находился советский фронтовой госпиталь.

В госпитале старшего лейтенанта Петрова сразу положили на операционный стол. Изрезав сапоги и брюки на куски, освободили израненные ноги. Осматривая раны, хирург сделал заключение: "Ноги придется ампутировать". "Нет!", - заявил Петров. "Умрешь!", - как приговор сообщил хирург. "Лучше умереть, чем жить без ног!", - парировал воин... "Влейте ему 200 граммов крови", - сказал врач. "Крови 3-й группы нет", - ответили медсестры. "У меня 3-я группа", - вызвалась молоденькая медсестра Таня.

Петрову делали прямое переливание крови. Сколько получил ее от Тани, он не знал. Пока группа медиков напряженно работала над раздробленными ногами, воин погрузился в глубокие размышления: "Вот Она дала ему свою кровь. Какая Она добрая, жертвенная, милая, светлая душа. Он подойдет к Ней и предложит свою руку и сердце. Он будет служить Ей. Она станет его женой. Он будет до конца дней своих служить Ей всем своим существом...". Лежа на операционном столе, в своем воображении Петров рисовал красочные, светлые картинки жизни-идиллии. Он верил и мечтал о счастливом будущем. Эта вера наполняла его способностью выжить и победить недуг.

Хирург и операционные медсестры сделали все возможное, чтобы спасти ноги отважному воину - уж очень велики были его воля, стойкость и терпение. Усилия оказались ненапрасными. Собрав раздробленные кости после того, как извлекли осколки металла, ноги шинировали.

Прикованный к постели Петров не мог выразить свою признательность Тане: он здесь, а она там, в операционной, борется за жизнь и здоровье раненых бойцов. Сколько раз она отдавала свою кровь и сколько еще отдаст...

Через определенное время шины сняли и наложили гипс.

Где-то в декабре в г.Сегедь прибыл большой железнодорожный состав. Раненных погрузили в вагоны и направили в Москву. В столице на Киевском вокзале их выгрузили школьники старших классов и разместили в московских госпиталях.

Командование оценило действия оперуполномоченного 45-й артбригады старшего лейтенанта Павла Федоровича Петрова: он был награжден орденом "Отечественная война" и медалью "За взятие Будапешта".

В Москве Павел Петров встретил Новый, 1945 год. Вскоре хирург сообщил ему, что состояние ран хорошее и требуется грязелечение.

В середине января железнодорожный состав покидал Москву, увозя раненных в Крым, в г.Евпаторию. День Победы, 9 мая 1945 года, Петров встретил в евпаторийском санатории уже без гипса на ногах. Он мог ходить с помощью костылей.

Праздновали День Победы 11 мая в столовой санатория. Содействовала этому мероприятию врач - председатель профкома лечебного учреждения, Офицеры собрали по 20 рублей, купили в военторге "Зубровки" и закуски. Булочками и пирожками обеспечил "шеф" - хлебозавод. Был накрыт стол, за которым собрались офицеры и сотрудники санатория. Гремел патефон, были танцы. Здесь старший лейтенант Павел Петров познакомился с медсестрой Верой Михайловной Гончаровой. Она стала его подругой-спутницей на долгие годы совместной жизни...

После войны Павел Федорович вернулся в Слободской, продолжил обучение в пединституте, совмещая ее с работой в общеобразовательной школе. Но фронтовые годы дали о себе знать: у него открылись раны, и пришлось лечиться сначала в слободской больнице, а затем в госпитале в Казани. По совету врачей Петров поехал в Москву, чтобы демобилизоваться из органов КГБ. Ему определили инвалидность II группы и назначили пенсию. Вернувшись в Слободской, он некоторое время продолжал учительствовать. Занимался литературно-краеведческой, исследовательской работой по теме "Топонимика и гидронимика Поволжья" Но вскоре, по рекомендации врачей сменить климат, Павел Федорович переехал в Мариуполь (Жданов). Было это в 1969 году.

Обустраиваться в Мариуполе было непросто. Дом, построенный в Слободском по собственному проекту, пришлось продать за бесценок. За полученные деньги купить подходящее жилье в Мариуполе было невозможно. Пришлось приобрести старый домик и делать в нем капитальный ремонт своими руками: менять кровлю, полы, потолок, штукатурить стены, класть печь.

Сделав ремонт, Павел Федорович Петров перевез семью из Слободского на новое место жительства. Позже он приступил к замене забора. Забор у дома №15 по улице Мариупольской - образец архитектурного искусства Поволжья - родины хозяина.

В новом доме Павел Федорович продолжил начатую еще на родине большую исследовательскую работу - "Топонимика и гидронимика Поволжья" (лексикологическое объяснение географических названий определенных территорий). Этот большой труд оказался незавершенным.

В 1985 году в празднование 40-летия Победы над фашистской Германией, Петрова пригласили в Донецк, в облвоенкомат. В дружеском разговоре военком спросил Петрова: "Воевал?" - "Воевал" - ответил Петров. "На штурм водил?" - "Водил". - "А почему не награжден?": Военком вручил Петрову часы от Совета Министров СССР.

В последние годы Павел Федорович Петров был инвалидом I группы по зрению. Он проявлял живой интерес к вопросам международной жизни, оставался мудрым наставником, эрудированным, на редкость скромным немногословным советчиком, чутким отзывчивым человеком.