С. Серкин.  Журнал "Родина" №7, 1998. с. 83-87.

 Начало    Продолжение

    В результате представление Булатова к званию Героя Советского Союза застряло на уровне военного совета фронта, судя по наградному листу, после 27 мая 1945 года. Разведчика наградили орденом Красного Знамени — как участника штурма рейхстага, С Егоровым и Кантария произошла обратная история: сначала их наградили орденом Красного Знамени (приказ от 19,05.45), а затем, почти через год, — звездами Героев Советского Союза¹⁷. Причем восхождение наградного листа началось уже 31 мая 1945 года.

     Дальше развитие событий приобрело зловещий характер. Друг Григория Булатова, Виктор Шуклин, передает его воспоминания так: «Гриша был доставлен на прием к Сталину. Разговор был кратким и без свидетелей: «Товарищ Булатов! Вы совершили героический поступок и поэтому достойны звания Героя Советского Союза и «Золотой Звезды», но на сегодняшний день обстоятельства требуют, чтобы на вашем месте были другие люди. Вы должны забыть, что совершили подвиг. Пройдет время, и Вас дважды наградят «Золотой Звездой»¹⁸. После этого его привезли на какую-то дачу, как будто бы для отдыха, предложили выпить-закусить. Женщина из обслуживающего персонала инсценировала попытку изнасилования, закричала. Тут же вбежала охрана...

    В зоне, куда попал Григорий, «авторитеты" ему сказали: «Мы знаем, что ты должен был получить высшую награду — «Золотую Звезду». Мы дадим свою высшую награду — «Вор в законе». Так на груди и руках Булатова появились соответствующие наколки.

   Только в конце 1946 года вернулся Григорий на службу—в Берлин. Перед тем как выпустить, его предупредили: чтобы 20 лет молчал обо всем, А потом может хоть мемуары писать — если жив, конечно, будет. (К слову сказать, писал потом Булатов мемуары — вышли три большие тетради. Но как-то приехал к нему вятский писатель Ардышев и тетради эти попросил: мол, для написания книги. И нет с тех пор ни книги, ни тетрадей.)

Так на 20 лет исчез Григорий Булатов из истории Великой Отечественной войны. В рассказе о знаменосцах победы, появившемся стараниями Игоря Клямкина в 1964 году в "Комсомольской правде», черным по белому написано;

«К сожалению, до сих пор неизвестна судьба других знаменосцев из разных частей... рядового Булатова из 674-го стрелкового полка»¹⁹.

    Уже повзрослело поколение, которому нужно объяснять, что в то время «осужденный лишался своего прошлого» и имя его запрещено было упоминать в официальных исторических трудах. Так, до 1990 года исчезла из списка героев фамилия старшего сержанта Боброва из упоминавшейся группы капитана Макова — он тоже после войны попал за решетку ( не выдержав оскорблений своего начальника, запустил в него чернильницей)²⁰. Так произошло и с Булатовым.

   Он вернулся в 1949 году со службы в Слободской к сестре и матери. Снова стал работать на фанерном комбинате «Красный якорь». На расспросы о боях за Берлин отвечал неохотно — даже друзьям и жене. Разве что на семейном застолье, выпив, рассказывал сквозь слезы, как устанавливал знамя: «Я был самый молодой и маленький, меня подсадили, так как я легче всех был, и я укрепил знамя.,.»

Двадцать лет Григорий Булатов не знал, что за восстановление исторической правды воюет брат погибшего в 1962 году «при невыясненных обстоятельствах» Виктора Правоторова — Николай. Именно Виктор Правоторов успел поделиться воспоминаниями о водружении знамени в канун первой годовщины Победы — незадолго до того, как оказались «канонизированы " Егоров и Кантария²¹. Николай Правоторов разыскал бывших разведчиков: Семена Сорокина в Москве, Алексея Плеходанова в Бресте, Павла Брюховецкого в Донбассе, Ивана Лысенко, Михаила Пачковского... Только в 1965 году завязалась переписка Николая Правоторова с Григорием Булатовым.

     Правоторов сообщал: -Мною написан и отослан ряд довольно объемистых и в достаточной степени аргументированных писем в Центральный Комитет КПСС, в Президиум Верховного Совета СССР, в газеты "Правда", «Известия", «Московский комсомолец», в журнал «Юность», писателям Шолохову и Смирнову С. С. Я уже имел устные беседы в ЦК КПСС, в Президиуме Верховного Совета СССР, в газетах «Правда», «Известия», "Московский комсомолец».

   Пока Булатов был вынужден молчать, разворачивалась борьба за историческую справедливость. Но поначалу на стороне разведчиков были в лучшем случае газетные статьи. А против — целые книги, в том числе почти научные труды. Особенно исказил картину писатель Василий Субботин — в 1945 году сотрудник дивизионной газеты, а через 20 лет автор минимум трех книг о весне 45-го. Он ввел в число героев водружения знамени лейтенанта Кошкарбаева, сделав его главным героем водружения первого знамени на рейхстаге, в то время как разведчики вообще отрицали его роль в этом событии ^2:. Каково было им читать: «Маленький, немного испуганный,.. Гриша Булатов крутился где-то под мышкой у лейтенанта Кошкарбаева...»/22/ 

Открылся Григорий Булатов своему другу Виктору Шуклину. Виктор начал свою письменную эпопею: она длилась больше четверти века, до 1991 года, 22 обращения во всевозможные инстанции: центральные газеты и телевидение, горком, обком, Институт военной истории,,. В итоге в 1997 году на просьбу автора статьи дать перечень обращений Виктор Шуклин отозвался таким пессимистическим комментарием: «На добрую половину своих писем и обращений.., мною не получено никакого ответа или хотя бы отписки, что свидетельствует о пренебрежительном отношении многих чиновников как во властных структурах, так и в средствах информации к истории как к науке фактов»²³. О том, насколько выматывает тяжелая и часто безрезультатная борьба, свидетельствует встреча автора со вдовой Семена Сорокина (он умер в 1994 году). Вот ее слова: «Нам сейчас ничего этого не надо. Устали мы от всего этого».

    После 20-летия Победы начались визиты к Григорию Булатову. Рассказывают, даже Кантария приезжал — объясниться и извиниться. Был и бывший командир дивизии Шатилов. Он приехал и узнал, что Булатов Г. П. находится »в учреждении» ОР-216/5 ОПТУ УВД Кировской области, а попросту — в лагере. Оказывается, осужден 23 сентября 1966 года "по статье 206 часть II». Можно себе представить, какой тяжелейший срыв произошел перед этим в душе человека: ждал справедливости, услышал накануне 20-летия Победы, что ЦК КП Казахстана ходатайствует о награждении его (пусть вместе с Кошкарбаевым} медалью «Золотая Звезда» и званием Героя²⁴. Была надежда, что хотя бы вспомнят... Морально поддерживал Виктор Шуклин, но он надолго отлучался по работе, уезжал с геологическими партиями. Год после 20-летия Победы Григорий ждал. Потом стал пить, бросил работу... Да и семейная жизнь оказалась неудачной... Стараниями Шатилова из заключения Булатов вышел досрочно, на восемь месяцев раньше, съездил весной 1969-го в Москву, встретился с однополчанами, с братьями Виктора Правоторова. Увидел в мгновенно ставших знаменитыми «Воспоминаниях и размышлениях» Жукова себя и друзей — на фотографии с подписью «Рейхстаг взят!», И это опять выбило его из колеи. В 1970-м Булатов Г. П. .осужден по ст.89 ч. II — опять на 2,5 года. Опять освобожден «условно-досрочно».

  Назад

| Главная | Встречи | Новости  |  Гостиная  |  Читальный зал  | Архив  | Авторы 

| Ссылки  |

© Copyright  2005. Все права защищены. г.Слободской,Кировская область. Библиотека им А.Грина.